Как женские ноги вырвались на свободу? Часть 1: от ступни до щиколотки

Сегодня это кажется удивительным, но большую часть европейской истории женские ноги демонстрировать было не принято. Причина сокрытия женских ножек, в общем-то, понятна, если учесть, что их линия провоцировала мужской взгляд скользить всё выше и выше – в совсем уж недозволенные места. Помните, как этим искусно воспользовалась Шэрон Стоун в к/ф «Основной инстинкт»?

Сегодня это кажется удивительным, но большую часть европейской истории женские ноги демонстрировать было не принято. Даже когда дамы вовсю носили рискованные декольте, их нижние конечности были плотно укрыты от любопытных глаз длиннющими подолами.

Е. Шварц «Голый король»:

Первая придворная дама. И вообще он ведет себя неприлично. Он держит вас за руку!

Принцесса. Что же тут неприличного! Если бы он держал меня за ногу…

Первая придворная дама. Умоляю вас, молчите. Вы так невинны, что можете сказать совершенно страшные вещи.

При этом мужчины демонстрировать свои ноги и прочие достоинства отнюдь не стеснялись. Напомним, что и обтягивающие штаны, и чулки с каблуками — изначально были элементами именно мужской моды.

Причина сокрытия женских ножек, в общем-то, понятна, если учесть что их линия провоцировала мужской взгляд скользить всё выше и выше — в совсем уж недозволенные места. Помните, как этим искусно воспользовалась Шэрон Стоун в к/ф «Основной инстинкт»? Ступня

Ступила ножкой малой В воду милая моя. И душа затрепетала Струйкою ручья. (из песни «Родник» группы КРУИЗ)

Исходя из вышесказанного, ясно почему первым объектом пристального эротического внимания стала женская ступня. В большинстве культур требования к ней были однозначны: ступня должна быть как можно меньше.

Это хорошо видно в той же сказке про Золушку, где главную героиню идентифицируют именно по крохотному хрустальному башмачку, потерянному на балу. А злые сёстры Золушки (в версии братьев Гримм), пытаясь обмануть принца, идут на отсечение пальцев и пятки — всё для того, чтобы надеть эталонный башмачок.

Столь изуверское стремление следовать канонам красоты встречается не только в сказке. В Китае, начиная с X века, девочкам с детства туго бинтовали ступни и заставляли носить обувь маленьких размеров. Пальцы подгибались внутрь подошвы, ступня причудливо деформировалась и начинала походить на обувь с высоким каблучком.

Врачу французского посольства в Пекине, недоумевающему по поводу этой жестокой процедуры, китайцы в один голос отвечали: «О, маленькая ножка! Вам, европейцам, никогда не понять, сколько прелести, сладости и возбуждения заключается в ней». Однако наслаждаться прелестью ножки следовало, лишь когда она была обута или прикрыта повязкой. Что и не удивительно — обнажённая ступня имела крайне отталкивающий вид, была покрыта мозолями, часто кровоточила и гноилась, а её ногти врастали внутрь.

Трудно представить, какие муки испытывали китайские красавицы при ходьбе. Но видимо, это было лучше, чем получить прозвище «большеногий демон» и остаться незамужней до конца жизни.

Понятно, что подобное бинтование практиковали только в богатых семействах, где женщины не должны были хлопотать по хозяйству. Ведь двигаться такая красавица могла с трудом — обычно опираясь на палку или с посторонней помощью. Так заодно маленькие ножки стали ещё и символом аристократичности, а во времена правления в Китае Маньчжурской династии (маньчжуры ног не бинтовали) ещё и признаком национальной идентичности.

Отменили жестокий обычай только после Синьхайской революции 1911 г., и сегодня деформированные ступни можно встретить лишь у отдельных пожилых китаянок.

В Европе ног так не калечили, но тоже долгое время ценили, как писалось в одном трактате времён Возрождения «маленькую, узкую, но не сухощавую ступню». Когда в ХХ веке на размер ступни перестали обращать особое внимание (была возможность рассматривать места и поинтереснее), «искусственный отбор» закончился и средний размер женской стремительно стал расти (сегодня он колеблется на Западе в пределах 39−42 размера). До щиколотки

«О, закрой свои бледные ноги!» (В. Брюсов)

Значительную часть европейской истории женщинам приходилось таскать на бёдрах длинные, огромные, роскошные, но крайне неудобные, подолы на металлических обручах.

Когда в 1649 году Марианна Австрийская выходила замуж за испанского короля Филиппа IV, ей в подарок прислали пару входивших в то время в моду женских чулок. Нравы в католической Испании тогда были строгие, и придворный тут же распорядился отослать этот подарок назад, надменно произнеся: «У королевы Испании нет ног» (чем изрядно напугал невесту).

Ситуация стала меняться только в кокетливую эпоху рококо. Подол платья приподнялся, открыв взорам ступню в красивых башмачках и щиколотки в белоснежных чулках. Также из-под подола соблазнительно выглядывал кружевной край белой нижней юбки. Волнение, которое она вызывала у мужчин, станет понятнее, если учесть, что под юбку не надевали никаких панталон.

В эпоху рококо появилось даже, т.н. retrousser — «искусство показа ног». Особая роль здесь была отведена подвязкам для чулок. Теперь они поднялись выше колена и дамы чрезвычайно любили их поправлять — естественно на виду у кавалеров. Иногда подвязки украшались «девизами», прочтение которых тоже стало частью эротической игры.

Тогда же вместе с чулками женщины переняли ещё одно мужское изобретение — каблуки (поначалу каблуки были принадлежностью обуви наездника, потом — элементом мужской моды). Они были не такие тонкие, как будущие шпильки, но тоже достаточно высокие — 10−12 см. Учитывая, что средний размер ноги красавицы тогда составлял 32 см, женщины, как балерины, ходили буквально на кончиках пальцев. А чтобы не упасть, нередко опирались на трость.

Подол ещё был слишком длинным, поэтому каблук в эпоху рококо служил не для того, чтобы сделать ногу стройней и длинней (как сейчас), а для того, чтобы придать женщине привлекательную осанку — с выпяченной грудью и отставленной попкой.

После Французской революции и эпохи Наполеона Бонапарта каблуки на какое-то время вышли из моды, а обувь стала напоминать лёгкие тапочки, в которых было удобно танцевать новые, более энергичные, танцы.

Ступни и лодыжки продолжают сильно волновать мужчин. Именно их имел в виду Пушкин под «ножками» в своем «Евгении Онегине».

Ах! долго я забыть не мог Две ножки… Грустный, охладелый, Я все их помню, и во сне Они тревожат сердце мне.

Впрочем, очень быстро разврат «галантного века» рококо сменился буржуазным пуританством века 19-го. Ноги снова скрылись за колоколообразными кринолинами, а для пущего целомудрия дам нарядили в панталоны. Сегодня в это трудно поверить, но в те времена панталоны, украшенные оборками и кружевами, вызывали у мужчин не смех, а возбуждение.

В викторианской Англии находились ханжи, которые укутывали даже изогнутые ножки стульев, чтобы они, не дай Бог, не вызвали неблагопристойных ассоциаций. В разговорах женскую ногу именовали не leg, а limb (часть тела, конечность), а куриные окорока стыдливо называли «темное мясо», а в Германии нижнее белье с чулками и вовсе определяли как «невыразимые вещи».

Купальные костюмы были закрыты от шеи до ступней (в комплект входили даже туфли на высокой шнуровке). Сидеть со скрещенными ногами считалось не приличным, я уже не говорю о ногах раздвинутых. По этой причине женщинам долгое время не разрешалось играть на виолончели, а на лошади они ездили в специальном дамском седле, свесив ноги на бок.

Впрочем, это касалось только порядочных дам. Желающие налюбоваться на женские ножки могли посетить балет или еще лучше кабаре, где задирали ноги танцовщицы канкана (правда, чулки и в том и другом случае были, за редким исключением, обязательны).

Если взглянуть на эротические фотографии XIX — начала XX веков, то можно увидеть, что ножки соблазнительных барышень вовсе не напоминают нынешние ходули моделей — они чаще всего коротковатые и обязательно полненькие и пухленькие.

Об эпохе мини-юбок и длинноногости я расскажу уже в следующей статье.